Злодейский путь!.. [том 3-4] - Эл Моргот
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обстоятельство, изменившее череду событий? На сей раз это был главный герой, рвущий и мечущий из-за увиденной утром сцены. Он был настолько взбешен, что, когда Ми Деми заявила, что его учитель никчемный, он заорал в ответ, что он самый никчемный из всех. Ми Деми была счастлива услышать это из уст главного героя и продолжила воплощать план по переманиванию его на свою сторону, предложив изучить «удивительную заклинательскую технику».
Теперь же у Шена возникла одна существенная проблема: если он не умрет сегодня, день не сможет перезапуститься и все останется так, как есть. И пусть за сегодняшний день не произошло ничего ужасающего, у него были причины желать перезапустить день еще раз. И дело даже не в эгоистичном желании, чтобы Муан забыл все эти смущающие вещи, что Шен за сегодня наделал, а в четком предупреждении Системы — сегодня кто-то должен умереть. И если с ними все в порядке, это всего лишь значит, что в ордене умер кто-то еще.
Интересно, что его точно убьет, не считая смерти Муана или списывания тысячи баллов Системой? Может, спрыгнуть в расщелину Ера и посмотреть, что будет?
А вдруг это не убьет его, а заключит в ужасающее место, из которого он не сможет выбраться? Нет, слишком опасно так экспериментировать.
Размышляя над вариантами быстрого ухода из жизни, он подумал, что, наверное, если он воткнет стилет себе в глаз — наверняка тут же погибнет, но это было как-то жутенько. Перерезать горло было слишком кроваво, к тому же он понятия не имеет, как долго от подобного умирают.
Никогда в своей жизни Шен и подумать не мог, что настанет день, когда он будет с таким рациональным подходом размышлять над тем, как побыстрее и безболезненнее уйти из жизни.
Перерезать вены? Выпрыгнуть из окна? Подавиться?
И тут его и в самом деле посетила гениальная идея. Что, если рассказать о том, что Ми Деми — Демна-как-его-там кому-то неживому? Вдруг это поможет обойти предостережение Системы? Во всяком случае, при этой попытке, даже если она окажется неудачной, это не будет бессмысленная смерть. А в случае успеха он найдет способ «обойти Систему»!
— Слушай, Муан, — позвал того Шен.
Они в это время вновь сидели в комнате для чаепитий, Шен грелся у раскаленной жаровни, опираясь спиной о спину Муана, а тот делал вид, что читает, но на самом деле размышлял над тем, что ему делать с этим странным Шеном.
— М?
— Я сейчас буду разговаривать с жаровней. Запомни, не с тобой! А с жаровней! Не надо отвечать мне, будто я говорю с тобой! Хорошо?
Муан сделал глубокий вдох.
— Предположим, — затем выдохнул он.
— Никаких «предположим», я говорю с жаровней, а ты вовсе не слушай. Договорились?
— Договорились…
Шен внимательно уставился на жаровню и со всей убедительностью обратился к ней:
— Жаровенька, ты такая теплая, такая уютная, жаром пышущая. Что, если я, совершенно случайно, разговаривая с тобой обмолвлюсь, что Ми Деми — Демна-как-там-его?
Шен затаил дыхание, ожидая расплаты Системы, но ничего не произошло.
— Муан! — обрадовался он. — Получилось! Получилось!
Схватив того за плечи, он перевернулся к нему, закрывая собой свиток в руках мечника.
— Что получилось? — уточнил тот.
— Ты что, меня не слушал?! — задохнулся от возмущения Шен.
— Ты же сам попросил не слушать.
— Хочешь сказать, ты не услышал, когда я сказал, что Ми Деми — Демна-как-там-его?!
[Мне правда не хочется этого говорить, но я списываю с вас 1000 баллов за противоречие благу сюжета], - вздохнула Система.
— Черт.
Шен закрыл глаза. Его руки ослабли, и он рухнул на колени Муана.
— Шен? Что случилось, Шен? — Муан затряс его за плечи. — Что с тобой?!
Но хозяин Проклятого пика на его руках был молчалив и бездыханен.
Волчара вновь лизала его лицо. На сей раз Шен не выдержал и лизнул ее в ответ. Волчара тут же подскочила и потрясенно уставилась на него.
— Что? — сев рядом с ней, невозмутимо спросил Шен. — Думала, я не могу так сделать?
Волчара вильнула хвостом и вновь лизнула его в щеку.
Шен оделся и вышел из черного замка. На пороге его встречал Ал.
— Учитель, я…
Шен схватил его за плечи и втянул внутрь своего проклятого логова. Ал удивленно заморгал, когда за ним затворилась дверь черного замка.
— О, Ал, форма тебе так идет, — зловеще улыбнулся Шен.
— Учитель?
— Ты же поможешь этому учителю, правда?
— К-конечно…
— Есть одна тва-арь… В смысле, один очень нехороший человек.
— Этот человек угрожает благополучию учителя? — посерьезнел Ал, его глаза блеснули от гнева.
— Именно-именно, — улыбнулся Шен. — Без него моя жизнь станет куда счастливее.
— Если это мастер Муан, то!..
— А? Нет! Я вовсе не о мастере Муане говорю!
— Тогда… — совсем растерялся главный герой.
— Идем. Я объясню подробности по пути.
Все-таки Ал был единственным человеком, в чьей «не-смерти» в случае чего Шен был уверен. А также в выкрученной на максимум удаче. Пусть в начале этого противостояния с Демна-как-его-там он и жалел подростка, не желая впутывать, то к этому моменту сентиментальности в нем заметно поубавилось.
Хоть в один из этой череды повторяющихся дней Муан и рассказал ему множество разных стратагем для победы над превосходящим противником, Шен все еще придерживался одной простой истины, что лучшая защита — это нападение. Поэтому, обдумав все достаточно тщательно, он направился к Демна-как-его-там с Алом с самого утра, надеясь застать врасплох.
Эта тварь прекрасно играла на его чувствах, предугадывая, как он будет себя вести. Это было легко предугадать, ведь примерно так же повел бы себя любой нормальный человек. Как же тогда противостоять этому психу без человеческих чувств и эмпатии? Нужно было хотя бы попытаться вести себя так, как он не ожидает. Реагировать нестандартным образом.
В теории это было легче, чем на практике, ведь, несмотря на всю злость, которую вызывало в Шене это существо, еще больше оно вызывало в нем чувство страха, которое было сложно контролировать.
Когда они с Алом проходили через мост, там им встретились четыре старейшины.
— Старейшина Шен, — начал Тельг Веан, — приветствую вас в добром здравии.
— И вам не хворать, старейшина Тельг! — произнес Шен, сделал шаг к нему и обнял.
Все, включая Ала, оторопело уставились на эту картину. Старейшина Тельг Веан обратился статуей. Шен похлопал
